Битва за масть - Страница 53

– Я не знаю, прощаемся вроде, получается? – сказал тогда Саша.

– Да перестань! – уверенно, как всегда, ответил Фархад. – Ты знаешь, один философ сказал: если души не умирают, значит, прощаться – это отрицать разлуку…

А вот они с автоматами уходят в караул по горной тропе. Саша почему-то отстает, не может нагнать друга, а тот постепенно скрывается в утреннем тумане. Не догнать его. Никак не догнать…

«Наш самолет, следующий рейсом Душанбе-Москва через двадцать минут произведет посадку в аэропорту «Домодедово"».

Над Сашей склонилась стюардесса:

– Простите, вам плохо?

– Мне хорошо.

Стюардесса протянула ему поднос с «Взлетными». «Какие «Взлетные», когда уже Москва?» – подумал он, но конфетку взял.

* * * * *

Встречали его все вместе – Космос, Пчела, Фил.

– Здорово, братья! – как всегда, обнялся со всеми по очереди.

– Здорово! Ну, как погода? – не удержался от любимого вопроса Космос.

– Жарко, – усмехнулся в ответ Саша.

Фил чуть придержал Белого перед выходом из аэропорта:

– Братишка, мы их нашли. – Кто?

– Поехали.

На крышу головной машины нацепили мигалку. До офиса домчались за двадцать минут – с воем и ветерком.

* * * * *

В маленьком серебристом магнитофоне крутилась пленка. Звучал голос Каверина: «Абсолютно левый азиат. Работает с Белым, но не при делах».

Ему отвечал голос Бека, явно что-то в этот момент жующего: «Ну, тогда сведи его с пацанами». Дальше все только трещало и шипело.

Палец Каверина нажал кнопку «стоп», а глаза его смотрели то на стоявшего рядом Фила, то на Пчелу, устроившегося в глубоком кресле, то на Космоса, постукивавшего пальцами по краю стола. Но все молчали, ожидая, что скажет Белый, который стоял в стороне ото всех, отвернувшись к окну, будто надеялся за ним найти ответы на все мучавшие их вопросы.

Так и не обернувшись, Белый спросил довольно резко и неприязненно:

– А с чего ты нам помочь решил?

Каверин пожал сначала левым, потом правым плечом. Физиономия его выражала полное недоумение и даже обиду:

– Я не знал, что Бек его валить будет… А с вами, – и он вновь обвел взглядом присутствующих, – мне с вами ссориться не хочется.

Саша резко повернулся от окна:

– Ты извини, но мы тебя обыщем. Вдруг ты и нас тоже пишешь, а потом кому-нибудь пленку передашь?

– Это разумно, – согласился Каверин едва ли не с удовольствием.

Во всяком случае, удивления или возмущения он явным образом не демонстрировал.

Фил быстро и профессионально охлопал Каверина по бокам, спине, между ног. И отрицательно покачал головой: весь его «улов» состоял из початой пачки «Мальборо», которую он тут же и отдал хозяину.

– Угощайся, – предложил Каверин.

– Не курю, – ответил ему Фил.

Повисла неловкая пауза, которую разрешил, наконец, Саша Белый:

– Будем считать, что мы друзья.

Рукопожатие было крепким. Но не слишком дружелюбным. Этот Володя показался Саше типом достаточно скользким. Хотя, конечно, об истинных чувствах Каверина Саша и не подозревал. И даже представить себе не мог, что его скромная персона вызывает у этого лысоватого потрепанного господинчика столь сильные эмоции.

XXXVI

К новогодним праздникам Москва была готова, хотя до Нового года оставалась почти неделя. Но так уж повелось, что праздновать начинали с католического Рождества, чтобы потом гулять аж до Старого Нового года. Город сверкал огнями, на улицах было полно народу, хотя было холодно. Очень холодно.

Сашу везли культурно отдыхать: в консерваторию. Они ехали по веселящейся что было сил Тверской.

Порядком подмерзший Дед Мороз отплясывал негритянский танец возле наряженной елки. Впрочем, он и был негром, этот заиндевевший «дед».

– Иси наступаюшьим Новьим Годом! Тики-тики-тики-ту, я из пушки в небо уйду! – что было сил вопил черный Мороз, выдавая замысловатые коленца. Его тяжелая шуба ходила ходуном. Окружавшая его пьяненькая толпа подростков радостно кричала, запивая веселье водкой из пластмассовых стаканчиков.

Из-за пробок приехали впритык. У консерватории было многолюдно и тоже шумно, хотя водку, похоже, не пили.

– Бабуле открой, – попросил Саша Макса, сам помогая выбраться из машины Оле.

Макс, которому Белов наконец-то начал доверять, последнее время совмещал должности его шофера и телохранителя.

– Сколько по времени концерт идет? – нейтрально поинтересовался он у жены.

– Два часа, потерпи, мой сладкий, – засмеялась радостно возбужденная Оля.

– Ах ты, моя маленькая… – он поцеловал ее за ушком. Сладко пахнуло духами.

– Мы опаздываем? – забеспокоилась Елизавета Павловна. Она привыкла приезжать на концерт за полчаса до начала, а не так вот, впопыхах.

– Нет, нет, время еще есть, – успокоила ее Оля. Их места были в директорской ложе. В первом, между прочим, ряду.

Усадив дам, Саша было достал мобильник – музыканты еще настраивали свои инструменты. Оля мягко, но решительно взяла телефон и отключила его.

Наконец начали играть.

– «Щелкунчик», – шепнула мужу Оля. Саша прикрыл глаза. Два часа – это совсем не мало. Музыка приятно убаюкивала. Но Саша не спал. Не имел на то права. Главное сегодня происходило не в этом зале, а в других местах.

* * * * *

От «Белорусской» по Тверской катил Большой в своем почти новом джипе «чероки». Настроение у него, понятное дело, было выше крыши, как и денег. Мало того, что пацаны помогли тачку у какого-то барыги по дешевке купить, еще и новая работа намечалась на днях – перед самым Новым годом. И это было как раз кстати.

Возле магазина «Подарки» его машину тормознула роскошная девица в шубке едва ли не на голое тело.