Битва за масть - Страница 33

– Ну что, ребята, на сегодня – все. Репетиция окончена. – Он взглянул на часы: – Точно, уложились минута в минуту, как в аптеке.

Музыканты принялись складывать инструменты и отключать аппаратуру. Виталик, покосившись на Олю, которая была явно не в лучшем настроении, напомнил:

– Завтра – как всегда, в семь.

Оля уже уложила скрипку в футляр и, набросив плащ на руку, спустилась со сцены в зал:

– Счастливо, ребята! До завтра!

В центре зала ее догнал Виталик и взял под локоть:

– Я провожу.

– Ну, проводи, – мягко высвобождая руку, не слишком охотно разрешила Оля.

Виталик шел в полушаге за нею, оглядывая ее ладно скроенную фигуру:

– Ну как твой мавр, сцены не устроил? – иронично поинтересовался он.

– Нормально все. – Оля была на удивление спокойна.

– Ну, видишь как. А ты волновалась.

Они прошли партер, и Виталик снова взял ее за руку, заставив обернуться:

– Оленька! – Он пристально смотрел ей прямо в глаза. – А мы премьеру твою так и не отметили.

– Ну, какие проблемы? – на его интимный тон Оля отвечала нейтрально, по-дружески. – Приезжайте к нам, отметим…

– Ну, это само собой, – перебил ее Виталик и продолжал вкрадчиво: – А может, поедем ко мне, посидим, выпьем? Послушаешь, что в ту пластинку не вошло.

– Не, Виталь, спасибо, мне домой надо.

– Оленька, ты же музыкант – надо быть свободнее… – не отставал Виталик.

– Надо, надо, – только чтобы он отстал, согласилась Оля.

– В конце концов, имею я отношение к тому, что ты играешь снова? – В его голосе прозвучал уже не интимный намек, а едва ли не требование расплатиться за оказанное благодеяние.

– Самое непосредственное, спасибо тебе, Виталик… – устало улыбнулась Оля, в который раз освобождая руку от его пожатия. – Но я, понимаешь, имею отношение к своему мужу…

* * * * *

Сверху, с балкона, за этой сценой уже давно наблюдал Саша. Ему, конечно, не нравилось, что этот хмырь липнет к его жене. Но в то же время ему было по-детски интересно, чем все это кончится. То есть в жене он особо не сомневался, посмотреть на брачные игры этих пидоров-однокурсников было занятно…

* * * * *

– То есть у вас любовь? Морковь… – поняв, что здесь ему ничего не обломится, протянул Виталик.

– Да, – спокойно и твердо ответила Оля, не принимая его игривого тона.

– А я думал, по расчету, – откровенно издеваясь, ухмыльнулся Виталик.

– Не хами, – оборвала его Оля и быстрыми шагами направилась к выходу из зала.

Виталик уже готов был махнуть на нее рукой, но его все же распирало, и он не смог остановиться:

– Хотя, Оль, знаешь, подожди. – И он побежал за нею, нагнав ее в вестибюле. – Я тебя понимаю и даже как-то поддерживаю. Если ты бездарь, надо устраиваться, работать известным местом…

Оля, уже не отвечая, лишь развернулась к Виталику и попыталась со всего размаха заехать ему по физиономии, но Виталик успел перехватить ее руку:

– Тихо-тихо! Что люди подумают?

И они оба опять не увидели, как из двери позади них в вестибюль вошел Белов. Но зато Виталик это мгновенно почувствовал. Саша двумя пальцами схватил его за нос: кровь и слезы хлынули одновременно.

– Привет, милый, – ласково улыбнулась мужу Оля.

– Привет, моя хорошая? Вы закончили? – Саша поцеловал ее в щеку, а стонущего Виталика заставил опуститься на колени.

– Закончили.

– Поехали домой? – Саша отпустил Виталика и носовым платком вытер окровавленные пальцы. Виталик, постанывая, прятал лицо в ладонях.

– Поехали, – радостно согласилась Оля.

– Как бабуля? – поинтересовался Саша, брезгливо ткнув платком в морду поверженного маэстро.

– Хорошо, – ответила Оля, взяв мужа под руку. – Пойдем отсюда…

* * * * *

На улице было тепло и влажно после дождя. Когда они свернули на Бульварное кольцо, Саша отпустил машину. Дальше они решили до дома пойти пешком. Благо до Котельнической неторопливым шагом всего-то минут двадцать ходу.

Обнявшись, они шли по вечерним бульварам и, казалось, не замечали никого. Ни влюбленных парочек, ни пьяных москвичей и гостей столицы, ни проносившихся мимо автомобилей.

– Саш, так странно, – говорила Оля, – мне даже не обидно. Я с детства думала – музыка для меня главное. И все вокруг говорили: занимайся, девочка, играй… И вдруг как молния ударила. И перевернулось все.

Он прижал ее к себе покрепче и легонько коснулся губами ее виска:

– Оль, да ну, – у него с консерваторией и музыкой были связаны свои, гораздо более приятные воспоминания. – Если б ты не играла на скрипке, мы бы с тобой, может, и не познакомились. Ты вспомни, вспомни.

– Ой, точно ведь! – обрадовалась Оля, будто впервые подумала об этом странном совпадении.

– Ну вот! – поддакнул Саша. – А то, что этот пидор сказал, это от зла. Мне б не дали, я б тоже что-нибудь такое брякнул.

Оля остановилась и пристально посмотрела Саше в глаза.

– Нет, Белов, ты бы так не сказал… Ты бы, скорее… Как дал мне! – И Оля кулачком стукнула в челюсть невидимого противника.

– У! Врезал бы! – Саша повторил ее жест. – Да я бы убил вааще!

– Вот поэтому я за тебя замуж вышла, – очень серьезно сказала Оля.

Саша рассмеялся:

– За то, что побил бы, да?

– Нет, мне просто нравится, как ты проблемы решаешь.

– А то, что мы из разных измерений, ничего? Оля снова замедлила шаги и пристально вгляделась в лицо мужа. Нет, он ничуть не изменился. Он был точно таким, как вчера, как позавчера. Точно – колючий ежик. Который все и всегда перевернет по-своему, не считаясь ни с чем и ни с кем. Даже с ней. Но теперь она знала наверняка: она будет любить его таким, какой он есть.