Битва за масть - Страница 2

– Отлично! Прямо сорок первый год! – бросил Андрей, возвращаясь к процессу завершения знакомства.

– Александр, – Саша Белов внимательно и с неподдельным интересом, чуть склонив голову набок, разглядывал режиссера.

Того уже взял в оборот Космос, подхватив под руку и увлекая куда-то к одиноко стоящей елочке.

Режиссер – забавный такой, – добродушно улыбнулся Саша, направляясь к «линкольну».

Краем глаза он отслеживал мизансцену у елки, где Космос, размахивая своими длинными руками, что-то впаривал понуро переминавшемуся перед ним с ноги на ногу режиссеру.

– Ну, девчонки, кто-нибудь будет кормить меня или нет? – гнул свою гастрономическую линию Фил, поудобнее усаживаясь на переднем сиденье «линкольна».

– Что за девки-то? Что за девки? – забеспокоился Пчела.

Но Фил не ответил, ибо в этот момент у него в руках уже дымилась миска с каким-то не очень понятным варевом – не то собачий корм, не то тушенка с перловкой. Однако Фил это сомнительное блюдо уплетал за обе щеки.

– Ну что, пацаны, – подскочил возбужденный Космос, – я договорился. Будем сниматься, – уверенным голосом сообщил он, будто все уже было решено.

– У «Интуриста», – прыснул смешливый Пчела.

Секундой спустя, когда до всех, наконец, дошло, к нему присоединились остальные. Только в Космосе еще, наверное, с минуту боролись два чувства – восторженность и обида непонятого артиста.

Продолжая забрасывать в себя алюминиевой ложкой свой собачий корм, Фил серьезно и с чувством причастности философически жаловался:

– Ну, везде, бардак. Даже в кино. То ли дело у фашистов, – его мысль сделала какой-то очень замысловатый зигзаг. – Я тут брал у режиссера «Майн кампф» почитать… – Фил посмотрел вверх, в пространство, и процитировал с чувством и почти торжественно: – «И тогда меч начинает играть роль плуга, и тогда кровавые слезы войны орошают всю землю»… Везде орднунг унд арбайтен, – закончил он назидательно.

– Ага, – ехидно отозвался Пчела, – а мы их с этим орднунгом и арбайтеном… – Пчела похотливо причмокнул и до неприличия откровенно изобразил, как именно мы их поимели. – И Гитлер – капут! – закончил он с веселым удовлетворением.

Саша Белов, посмеиваясь, вдруг вспомнил свою встречу с длинноволосым каскадером Александром, благодаря протекции которого Фил стал таким крутым киношником…

Тогда, вернувшись из уральской ссылки, буквально на следующий день после встречи с Олей, Саша позвонил Александру. Тому самому, с которым они сначала никак не могли поделить щенка.

Киншакову Белов был благодарен вдвойне, если подобное чувство можно определить арифметически. Совсем уже было распрощавшись с песиком, Саша места себе не находил, как вдруг Александр практически подарил ему этого «щенка раздора», показав себя человеком широкой души и стопроцентной порядочности.

Однако судьба распорядилась так, что Саше стало не до собаки. Александр был единственным, кому и следовало вернуть щенка на воспитание. Друзья об этом, к счастью, позаботились.

На самом деле Саше не только хотелось посмотреть, как вырос «его» пес, но и просто встретиться с этим так и оставшимся для него загадкой человеком. Конечно, Саша за последнее время посмотрел несколько фильмов, в которых Александр Киншаков был и постановщиком, и виртуозным исполнителем трюков. Посмотрел он и еще одну картину, где Александр сыграл бизнесмена, который практически в одиночку расправился с целой оравой бандитов. И победил! Самое странное, уже зная, как подобные разборки происходят в действительности, Саша все равно не мог не доверять образу современного супермена, созданному Киншаковым. Уж больно тот был убедителен. В кино. Не дай ему бог столкнуться со всем этим в жизни реальной.

Александр, казалось, узнал его просто по голосу, прежде чем Саша успел даже представиться:

– Приезжай, приезжай, тезка. Мы тебя тут давно поджидаем…

* * * * *

Александр жил в поселке киношников недалеко от Внукова. Среди других дачных строений его дом выделялся не размерами, а какой-то изысканной простотой. Стоял он в глубине довольно обширного участка и чем-то напоминал одновременно и сказочную избушку с островерхой крышей, и башню средневекового замка – вокруг всего второго этажа тянулся балкон, похожий на сторожевую площадку.

Выйдя из машины у калитки, Саша увидел справа от дома в глубине двора Александра – голого по пояс и с лопатой в руках. Тот расчищал дорожку, которая вела от порога к зеленой круглой беседке.

– Александр Иванович! – радостно крикнул Белов.

– А, тезка, привет! Поднимайся на крыльцо, я сейчас. – Александр несколькими широкими взмахами закончил дело, сделал несколько дыхательных упражнений и легким шагом направился к гостю. – О, совсем большой стал! – Он протянул руку, радушно улыбаясь.

– Это в каком смысле? – удивился Саша.

– В прямом, я же человек прямой. Когда мы с тобой в первый раз встретились, ты был похож на обиженного ежика, готового в любой момент выпустить иголки.

Дверь, что вела в дом, вдруг странно задрожала – будто на отдельно взятом участке Александра Ивановича началось маленькое землетрясение. Баллов этак в пять-шесть.

– Вулкан проснулся, – усмехнулся Александр, распахивая дверь.

Сотрясатель земли по имени Вулкан вывалился на крыльцо всеми своими семью десятками кило, четырьмя лапами и складчатой слюнявой мордой.

– Вулкан, Вулкан, – опустился на колени Саша.

Пес, казалось, сразу узнал его и, по-щенячьи повизгивая, радостно обслюнявил бывшего хозяина.

– Спасибо, что имя не поменяли, – растроганно сказал Белов, поднимая глаза на улыбающегося Александра.